Симона

Доп. фото

Он наполнял камеру рассказами о местных нравах, о своих победах над женщинами, о своих приключениях, при этом требовал, чтобы его внимательно слушали. И она, задыхаясь, падает на пол, успевая схватиться за край столика и опрокинуть на пол сразу несколько стаканов. Я не стану о нем докладывать. Наконец гость прощается и надевает полушубок, винтовку и шашку. Голова его двигалась над высоким забором, и со стороны могло показаться, что он осматривает свое хозяйство, сидя верхом на хромой лошади. За крутым поворотом замигали бакены, отмечая пандус выступающего из воды гравибассейна. Но можно ли эту точку зрения проверить.

Знал бы ты, как мне спать надоело. При одиннадцатиметровом вратарь для остальных игроков то же, что и сумасшедший для нормальных.

Пристала ко мне, чтоб я ее отпустила на час раньше. Пошла с соседками в собор, скоро должна вернуться. Никогда еще он не чувствовал себя так неуютно, как на этом кладбище старинных космолетов.:

• Все согласились, что, пожалуй, и правда пора. Он закрыл лицо руками.
• Колхозники шли чуть пригнувшись, молча, сосредоточенно, словно напали на след осторожного, хитрого зверя, и старались не наступить ни на одно зернышко.
• Они верили, что все люди могут быть братьями, что можно победить зло в человеческих душах, что человек может стать совершенным, словно бог, путем нравственного совершенствования. Хаппель к передаче капитанской повязки руки не прикладывал.
• Кожу рассадили и сотрясения мозга, зрачки вон ходунами ходят.
• Вдруг прямо сейчас в дверь постучат. У ее одноклассницы были темная, цвета мокко, кожа, аккуратный лиловый макияж и целый каскад светлых нарощенных косичек.
• Сделать ничего нельзя, предлагаю никому не дергаться, оставайтесь на автопилоте.

Симона

Включились аварийные помпы, но волны продолжали бесчинствовать. Но время еще не пришло.

Сейчас он напоминал мне мореплавателя прошлого, стоящего на носу корабля.

Николай лишь сосредоточенно сопел, стараясь не дышать жутким амбре, и не торопился выныривать.

И разве лишь маленькийкоторого родители не успели подхватить на руки при моем внезапном появлении, принимался плакать, но мне было не до него, потому что моей воле надлежало неустанно быть предельно собранной, сосредоточенной, разом обращенной и наружу, в зеленый, песчаный, каменистый мир, окутанный голубой дымкой, и в мой внутренний мир, где в четкой работе обоих моих легких рождалась музыка молекул, прекрасная, совершенная в своей безошибочности. Разве что здесь быстрее достигнешь дна. Мне его вообще не следовало брать, оно мне не нужно, оно довело бы меня до того же, что и .